Меня, моих учеников и отдельных членов поискового отряда «Чернский узел обороны» заинтересовала судьба юного патриота из д. Уготь Ивана Сошникова. Вот что известно об этом парне.

В акте злодеяний, расстрелов и издевательств, учиненных немецко-фашистскими оккупантами на территории Чернского района от 20 февраля 1942 г., упоминалось об Иване Сошникове.

В районной газете «За большевистские темпы» от 24 декабря 1942 года говорилось о том, что фашисты замучили Ваню Сошникова.

Место захоронения героя сейчас утеряно. Поиски привели в село Бортное и деревню Уготь. Удалось пообщаться со старейшими жителями: Ниной Ивановной Сошниковой и Михаилом Ивановичем Сошниковым.

Они поведали свои истории и рассказали о том, что они помнят и знают о далеком 1941.

Из воспоминаний Сошниковой Нины Ивановны.

- Родилась я в 1937 году в с. Бортное Чернского района. Всю свою жизнь прожила здесь. Работала в небольшом магазинчике в д. Уготь, затем в магазине с. Черноусово.

О Сошникове Иване я ничего не помню. В селе много было Сошниковых. Но я на всю жизнь запомнила осень и зиму 1941 года, когда в нашем селе хозяйничали немцы.

Они чуть не расстреляли моего отца – Сошникова Ивана Кузьмича, 1906 года рождения. Он был инвалид, с одной ногой, на фронт не попал. В семье у нас было трое маленьких детей, младшему было всего два года.

В нашем доме стояли немцы. Холодно. Зима. Родители прятали нас подальше на печку, а младший спал в «качке». Вдруг в доме раздался сильный крик и плач брата. Немцы вытащили его из «качки» и бросили на пол: он сильно ударился головой. Отец услышал во дворе крик и заскочил в дом. Открыл дверь, а немцы посадили в кроватку свою собаку. Отец выхватил собаку и тоже бросил ее. Два немца схватили отца за руки и потащили на улицу. Один из них вытащил пистолет и начал целиться. В этот момент я ухватила немца за локоть и громко заплакала. Пистолет упал. Несколько секунд немец был в замешательстве. Но пистолет не поднял, и стрелять не стал. Может быть, у него были свои дети, или мой плач его остановил.

Отец остался жив. Когда мама пошла за водой к речке, женщины-соседки тоже сбежались и стали расспрашивать, что там у нас произошло, что за крики были слышны. Она и рассказала, что хозяина (мужа) хотели застрелить.

В селе стояли два немецких начальника. Жители обратились к ним с жалобами на их солдат. Солдат этих от нас убрали, а нам сказали, что нас больше не тронут.

Прошло время. Началось наше наступление. Фашисты отступали. Карательный отряд сжег половину деревни, но до нашего дома не дошли. Он остался цел.

Из воспоминаний Михаила Ивановича Сошникова.

- Родился я в деревне Уготь в 1934 году. Окончил железнодорожное училище №2 в городе Тула. Был помощником машиниста паровоза и работал на станции Горбачево. Затем отучился и стал машинистом. Долгое время водил поезда. Работал на заводе в Москве. Но свою деревню никогда не забывал, здесь жила мама Ксения Николаевна, и прошло мое детство.

 Сейчас мне 86 лет, но многие события периода Великой Отечественной войны помню очень хорошо. И мне хочется еще раз рассказать о юном герое войны из нашей деревни – Иване Сошникове.

У нас все были Сошниковы. Ваня Сошников, которого казнили немцы в 1941 году, был нашим соседом. Они с братом Митей и отцом Иваном Васильевичем жили через дом. Ребята были уже  взрослые (лет 15-17).  Мать рано умерла. Отец работал бригадиром в колхозе.

Иван и Дмитрий были комсомольцами. Когда пришли немцы, комсомольская организация так же существовала, и ребята  состояли в ней, но уже подпольно. По некоторым данным, она находилась в Спасском-Лутовинове.

В один из дней, еще до прихода немцев, из района прискакал верховой на лошади. С собой он привез взрывчатку. Они, вместе с нашими ребятами –Иваном Сошниковым, Никитой Поповым, заложили заряд и взорвали мост перед нашей деревней, на дороге из села Черноусово. Когда пришли немцы, им пришлось его восстанавливать.

Когда немцы захватили Чернь, то часть их войск продвигалась на Тулу через Платицино, Черноусово и нашу деревню. Шла в основном пехота, но многие были на машинах и мотоциклах. Часто фашисты на ночь останавливались в домах местных жителей. Но практически никогда они не ночевали с русскими под одной крышей: предварительно выгоняли всех на улицу или в сараи.

Помню, как погиб брат моего деда, старый Василий Гаврилович Сошников, который жил рядом. Он был болен, простудился, и его оставили в доме на печке. Когда немцы это узнали, они стащили деда с печки и задушили, затем выволокли на улицу и бросили в саду. Потом уже, когда ушли немцы, Василия Гавриловича похоронили в селе Бортное.

Мы были мальчишками и знали, что Иван Сошников и другие ребята проникали в машины и таскали у немцев все, что только удавалось: продукты, патроны, иногда оружие, несмотря на наличие часовых, которые охраняли технику. Кроме этого, ребята открывали бензобаки и сыпали туда соль.

Никита Попов ждал у машины, а Ваня залез в нее, но выронил из рук что-то. Часовой услышал. Окликнул. Начал стрелять. Ребята убежали в разные стороны. Никита побежал по улице в сторону деревни Байденка и скрылся, перейдя через небольшой мостик, а Иван – через огород к речке и мельнице, но подняться на гору не смог: был схвачен фашистами. Его привели в деревню, стали допрашивать, сильно избили, а наутро вместе с отцом Иваном Васильевичем решили отправить в Чернскую комендатуру.

Чтобы не было расправы над местными жителями, он взял всю вину на себя и на допросах говорил, что действовал в одиночку.

На следующий день, сильно избитых, практически раздетых и разутых, их отправили назад в деревню. Ивана почти сразу повесили недалеко от дома на раките, предварительно прикрепив табличку «Партизан». Мы все это видели. Основную часть деревни немцы согнали к месту казни, а мы, дети, прятались за плетеным забором. Отец Ивана умер вскоре после полученных травм от побоев.

Иван провисел на дереве больше недели. Потом местные жители уговорили немецкое начальство снять парня, но хоронить на кладбище в Бортном не разрешили. Мужики сняли тело, завернули в рогожу и прикопали в яме, где раньше добывали известняк, в стороне от деревни.

Когда пришли наши войска, было не до перезахоронения. Уже к весне полуразложившийся труп перенесли в село Бортное и похоронили рядом с отцом.

После обращения в райвоенкомат было принято решение об увековечивании памяти юного героя. На доме, где жил Иван Сошников, появилась табличка: «Здесь жил партизан Ваня Сошников».

Прошло время. Теперь далеко не все знают и помнят об Иване Сошникове. Не сохранилось памятных знаков о герое на его малой родине, за исключением небольшой надписи в сквере Боевой Славы поселка Чернь. Хотелось бы, чтобы память о нем жила, и подрастающее поколение знало о его подвиге.

Записал Михаил БЕЗГИН